Прежде всего психолог рекомендовала не «перегружать» военнослужащих своими проблемами, лишними эмоциями и информацией.

«Бойцу важно знать, что вы справляетесь со своей жизнью дома, пока он справляется со своими задачами за лентой. При этом вы его очень ждете домой и скучаете. Вы можете продолжать реализовывать ваши общие планы, если на то есть его согласие: таким образом вы готовите пространство и вашу жизнь к его возвращению, где есть место для него, — это очень серьезная поддержка в плане его мотивации на жизнь. Рассказывайте об успехах детей, о ваших результатах», — посоветовала Елгаева.

Также она отметила, что в разговоре с участником боевых действий существует ряд запретных тем. Прежде всего не стоит спрашивать о ходе боевых действий, задачах и местоположении. Также нельзя давать поводов для беспокойства, ревности или ревновать (если речь о романтических отношениях).

Елгаева рекомендовала в разговоре не нагнетать страх и безнадежность, а также не спрашивать о потерях и тяжелых обстоятельствах. Однако, если человек рассказывает об этом по своей инициативе, то нужно слушать.

Когда человек уже вернулся из зоны боевых действий, существует несколько моментов, на которые стоит обратить внимание.

«Если есть последствия для здоровья, то в идеале должна быть комплексная реабилитационная программа, в том числе с участием психологов — они могут помочь выстроить общение, если напрямую это сделать сложно. Если по какой-то причине общения с психологами не было, можно обращать внимание на наличие признаков ПТСР: нарушенный сон, появившиеся вредные привычки, неадекватные реакции на бытовые ситуации (свет, звук, открытые/закрытые пространства), апатия либо, наоборот, повышенная агрессия. Все эти реакции требуют профессиональной помощи, не стоит замыкаться только на себе и своей семье», — отметила Елгаева.

При этом не все, кто вернулся из зоны боевых действий, будут иметь признаки ПТСР.

Кандидат медицинских наук, психотерапевт Марат Шафигуллин, в свою очередь, добавил, что основное заблуждение при общении с людьми, которые находятся в зоне активных боевых действий или недавно вернулись оттуда, — стремление проявить максимальную заботу. Нередко такое гипертрофированное сочувствие может спровоцировать у человека, уже перенесшего сильный стресс или переживающего его, формирование негативной реакции.

«Дело в том, что оно в этом случае воспринимается как сомнение в состоятельности личности. Не нужно демонстрировать жалость, говорить, что вы понимаете чувства человека, пережившего данный опыт», — подчеркнул он.

Человеку, который вернулся из зоны боевых действий, важно дать возможность проявить негативные эмоции, выговориться. Если человек не делится своими переживаниями, это тоже нормально, не стоит настаивать на их проявлении, считает Шафигуллин.

18 июня президент России Владимир Путин заявил, что считает возможным привлечение гражданских специалистов к работе с военнослужащими. По словам российского лидера, нужны психологи, педагоги и историки. В качестве примера таких «воспитателей» Путин привел режиссера Владимира Бортко. Президент отметил, что он рассказывает достоверно и убедительно.

Спецоперация по защите Донбасса, о начале которой Путин объявил 24 февраля 2022 года, продолжается. Решение было принято на фоне обострения ситуации в регионе.

Источник: https://iz.ru